Я стала понимать, что кладу всю свою жизнь на жертвенный алтарь, где совершенно не желаю находиться. Тогда я вечером вызвала супруга на беседу и прямо объявила ему, что хочу развестись. Муж пожал плечами, сказал, что это было ожидаемо и согласился поехать на следующий деньги в ЗАГС для подачи заявления. Спустя пятнадцать лет мы оказались в том же ЗАГСе, но уже с другой целью. Я так расстроилась, вспоминая свою свадьбу, ведь тогда все казалось прекрасным и идеальным. А брак на деле оказался удручающим, скучным и посредственным.
Если бы можно было просмотреть жизнь наперед, то я бы не согласилась снова выйти замуж, всю жизнь просто упустила. Квартира была моя, сын оставался со мной, лишних вопросов не возникало, поэтому развели нас за месяц. Я забрала свидетельство, мы разошлись в разные стороны. Мне казалось, что сын легко переживает расставание с отцом.
Оглядываясь назад, я подозреваю, что его поведение продиктовано желанием привлечь внимание отца. В одиннадцать лет он не особо осознавал, что его отцу он в общем-то не нужен. Я не настраивала его против отца, наоборот уверяла, что у того неотложные дела, работа. Но мой бывший супруг ни разу не приехал к сыну! Паша плакал, расстраивался, но потом ударился в спорт и очень быстро стал продвигаться в этой сфере. Через полтора года взял первенство по борьбе в районе, потом в области, а еще через два года выиграл всероссийское соревнование. В его комнате был отдельный шкаф для кубков и медалей.
В пятнадцать лет я подготовила ему день рождение так, как он мечтал. А все что спросил мой сын: «А папа приедет?». Он оглядывал трибуны на каждом соревновании, мечтал попасть на билборды и страницы журналов, чтобы папа его заметил. Но запал стал иссякать и желание заменилось злобой. Чем дальше шло дело, тем агрессивнее становился Паша. Он часто стал появляться в какой-то нехорошей компании ребят, гораздо старше его, внезапно бросил спорт. Еще вчера был на тренировке, а сегодня отказался.
Через два месяца меня вызвали к участковому, где мне рассказали, что мой сын, вместе с другими ребятами занимался вандализмом на улицах города. Позже выяснилось, что он еще участвовал в ограблении, но улик на него не нашлось. Я плакала, пыталась поговорить с ним, но сын замыкался и не шел на контакт. Мне хотелось достучаться до него, объяснить, что это может плохо кончиться. В 16 лет мои опасения оправдались, моего сына едва не посадили за разбойное нападение. Я продала дом моей матери, чтобы оплатить лучшего адвоката в области.
Четыре месяца продолжались судебные тяжбы, благодаря адвокату, все улики против моего сына были признаны косвенными или недействительными. Его отпустили, а вся компания получила реальные сроки. Я думала, что сейчас то он должен одуматься и все понять! Но не тут-то было! Паша даже спасибо не сказал за то, что я вытащила его из этого болота. Он дома кричал, бил посуду, ломал мебель. Он обвинял меня, что отец нас бросил. Уже столько лет прошло, а он по-прежнему переживал.
Мой сын совсем отбился от рук, перестал ночевать дома, бросил школу и исчез из моего поля зрения. Он звонил раз в неделю и говорил, что с ним все в порядке, а если я заявлю в полицию, то он покончит с собой. Естественно, я боялась за его жизнь и волновалась. Домой он так и не явился, мы увиделись в суде, когда ему предъявляли очередное обвинение. Только теперь денег на крутого адвоката у меня не было, ему дали обычного. А прокурор постарался сделать все, чтобы сюда приплели и прошлые приводы.
В итоге Паша получил 9 лет лишения свободы в колонии общего режима. Даже в тюрьме он злился на отца, винил во всем меня и не хотел видеться. А я со временем и сама стала обвинять себя в случившемся. Может мой сын прав и я действительно сама создала всю эту ситуацию вокруг себя. Меня мучает чувство вины и съедает изнутри. Бывший муж счастлив с новой семьей, сын за решеткой, а я осталась в одиночестве.
