Не так давно я наткнулся на одну популярную телевизионную программу криминального толка, в которой рассказывается о реальном преступлении: в своей квартире была зверски убита женщина. Главным подозреваемым в убийстве стал ее бывший друг, с которым у нее в последнее время были весьма натянутые отношения.
В ходе расследования мужчине было предложено пройти «тест на детекторе лжи» с целью установить, какова вероятность того, что убийцей является именно он. Подозреваемый согласился провериться на полиграфе и провалил тестирование. По мнению экспертов, это указывало на его вероятную виновность. И все же, несмотря на этот результат, доказательства, представленные на суде, были сочтены недостаточными для того, чтобы вынести обвинительный приговор. В итоге подозреваемый был оправдан.
А вот местная община не сомневалась в правдивости результатов теста, и мужчине была уготована участь изгоя. Люди не сомневались в том, что проверке на полиграфе можно безоговорочно доверять. Подозреваемого не только избегали, но и грозили ему физической расправой. Спустя несколько месяцев был найден настоящий преступник. Его осудили и заключили под стражу. В конце концов, история завершилась благополучно для друга убитой, но ему пришлось вынести немало испытаний, а тестирование на детекторе лжи само по себе оказалось неточным и ввело в заблуждение не один десяток людей. После всей этой истории хочется задать очевидный вопрос: как часто ошибается эта машина для выявления лжи?
Складывается ощущение, что общественность свято уверена: «детектор лжи» - истина в последней инстанции, о чем свидетельствует то, что этот инструмент так любят использовать в телевизионных шоу, детективной литературе, психологии и даже в новостях. Немудрено, что столь популярному методу так слепо доверяют. Эта иллюзия активно поддерживается государственными и правоохранительными органами, к примеру, в Соединенных Штатах, где данный метод имеет немало сторонников.
Однако с этой темой стоит познакомиться поближе. Точность данного теста должна быть доказана научно. Забавно, эта проблема чем-то похожа на те, с которыми приходится регулярно иметь дело исследователям и практикам медицины, когда проводятся различные тесты, дабы установить наличие или отсутствие тех или иных заболеваний. Глядя на проблему с такого ракурса, я могу дать некоторое представление об инструменте, к которому часто подходят недостаточно критично.
В процессе тестирования человеку задаются «контрольные» и «актуальные» вопросы. Контрольные нужны для того, чтобы проверять те вопросы, что относятся непосредственно к делу. Контрольные вопросы косвенно связаны с нарушениями, сходными с теми, в которых обвиняется опрашиваемый, но относятся к прошлому субъекта и носят по обыкновению общий характер, к примеру, «Предавали ли вы тех, кто вам доверял?»
Предполагается, что человек, говорящий правду, боится этих самых контрольных вопросов больше, чем вопросов, связанных непосредственно с самим преступлением. Это связано с тем, что именно контрольные вопросы призваны вызвать обеспокоенность субъекта относительно его прошлого, в то время как в релевантных вопросах речь идет конкретно о преступлении, в котором его подозревают. Образец большего физиологического ответа на соответствующие вопросы, чем на контроль над вопросами, приводит к диагнозу «ложь». Если относящиеся к делу вопросы порождают более ярко выраженную физиологическую реакцию, нежели контрольные, испытуемый получает диагноз “лжец”. Обратная реакция свидетельствует о правдивости. Итоговые результаты тестирования признаются неубедительными, если нет разницы между ответами на контрольные и актуальные вопросы.
В целях повышения точности теста специалисты предложили альтернативу - «тест на виновность» (Ruscio 2005). Этот способ направлен на выявление «наиболее красноречивых» ответов на вопросы, которые может дать только виновный в преступлении. Этого можно достичь при помощи серии вопросов с множественным выбором, лишь один из которых содержит в себе инкриминирующую информацию. Этот тип опроса применяют лишь в случае конкретного правонарушения, однако этот метод опроса недостаточно изучен, и у него могут иметься те же недостатки, что и у стандартного опроса.
В ходе данного тестирования регистрируется активность симпатической ветви вегетативной нервной системы, она в свою очередь оказывает влияние на частоту дыхания, сердечных сокращений, кровяное давление и потоотделение. Несмотря на то, что эта часть нервной системы активна все время, ее активность усиливается при возбуждении, ярости, беспокойстве или страхе. Ложь может стать причиной любого из этих чувств.
Можно сказать, что ложь - это своего рода когнитивная функция, которую нельзя измерить напрямую. И вправду, в течение всей истории медицины не было проведено ни одного научного исследования, указывающего на то, что эмоциональный отклик, связанный с враньем, может быть измерен. Кроме того, реакции организма, которые вызывает ложь и другие эмоциональные реакции, бывают совершенно разными.
Некоторые могут сохранять спокойствие даже под дулом пистолета. У других же начинается бешено колотиться сердце, и потеют ладони даже от элементарного рукопожатия. Сам процесс прохождения теста на полиграфе зачастую вызывает беспокойство и страх, и если в ответ на заданный полиграфологом вопрос у тестируемого человека проявляется вся гамма реакций, связанных с волнением, можно считать, что проверяемый испытание провалил.
В наш век всё, что касается медицины, требует научного обоснования, по этой причине такой способ выяснения обстоятельств, как детектор лжи, активно критикуется, и основная масса представителей научного сообщества именуют его не иначе, как орудием псевдонауки (Iacono 2001).
В то же самое время, члены Сообщества полиграфологов Соединенных Штатов (American Polygraph Association) свято веруют в точность данного тестирования. Представители этой организации проводят лицензирование в двадцати восьми штатах и публикуют вызывающие сомнение с научной точки зрения исследования и материалы о точности полиграфа в своем специализированном издании Polygraph. Подавляющее большинство участников сообщества полиграфологов после окончания университета отправляются на курсы профессиональной переподготовки, связанные с непосредственной процедурой проведения тестирования на полиграфе. Обучение длится от шести недель до полугода. При этом членам ассоциации не предписывается проходить обучение предметам, на которых базируется само тестирование - физиологии, медицине или психологии. Большая часть членов ассоциации полиграфологов сотрудничают с системой правоохранительных органов, именно от этого сотрудничества зависит их финансовое благополучие, что в свою очередь увеличивает возможность возникновения конфликта интересов.
Вполне логично, что представители этой профессии не сомневаются, что их тестирование отличает высокая точность, составляющая ни много ни мало 95%. Это значит, что из сотни и в самом деле виновных подозреваемых, участвовавших в проверке полиграфе «поймает» 95, и всего 5% получат ложноотрицательный результат. Данный метод не выявит виновность этих граждан. В это же время члены ассоциации уверены, когда вы говорите чистую правду, вы имеете стопроцентную гарантию быть оправданным при использовании детектора (Reid and Inbau 1977).
Чтобы методика использования детектора лжи отвечала нынешним научным запросам, требуется установить два параметра: один из них – специфичность, другой – чувствительность. Параметр, под которым имеется в виду процентное отношение отрицательных результатов при отсутствии ложных ответов, принято называть специфичностью. В свою очередь параметр чувствительности – это процентный коэффициент положительных результатов теста, в случае, когда тестируемый намеренно говорит неправду. И в том, и в другом случае определить, точен ли тест в отношении как правдивости, так и обмана, нужно независимо от самого процесса. К тому же истинную точность полиграфа возможно выявить только при проверке детектором предполагаемого преступника в реальных условиях.
По очевидным причинам подозреваемые, которых опрашивают непосредственно в лаборатории, подвергаются меньшему эмоциональному воздействию в сравнении с реальными преступниками. Для того, чтобы максимально приблизить условия к настоящим, к проверке на детекторе допускают лишь правдивых участников. И даже в этом случае далеко не всегда имеется реальный шанс доказать, что подозреваемый не прибегает к лжи. Беспокойство, вызванное процедурой проверки, вполне способно привести к ложноположительным результатам проверки, тем самым снизив его специфичность.
Но что же делать с результатами проверки тех, кто и вправду виновен в преступлении? К сожалению, у нас почти нет информации, как часто результаты обманщиков считаются правдивыми. Кроме того, преступники, как и прочие, могут попытаться контролировать реакции на вопросы, применяя так называемые меры противодействия, которых бывает достаточно, чтобы внести путаницу в результаты проверки и заполучить «ложноотрицательный» результат. Ярчайшим примером можно считать ложноотрицательный результат, полученный в ходе проверки через полиграф Олдрича Эймза. В 1995 году мужчина с успехом преодолел пять проверок через полиграф, когда работал в разведке. Что самое удивительное, через несколько лет Эймз был арестован и осужден по статье «Шпионаж». Почему же проверки в свое время не выявили двуличности сотрудника служб?
Старший научный сотрудник национальной лаборатории Сандии Алан Зеликофф дал комментарий журналу «Skeptical Inquirer», в котором назвал детектор лжи «рискованным приемом» (Zelicoff 2001). Ему ответил сам Эймз. Прямиком из федеральной тюрьмы преступник написал ответное письмо главному редактору, где подтвердил точку зрения Алана Зеликоффа. Эймз добавил от себя, что полиграфы и в правду можно причислить к «орудиям лженауки», «предрассудкам» и «бегством от ответственности». «Бюрократы как бы желают оставить все на волю судьбы, и отрекаются от своих прямых обязанностей, желают снять с себя всяческую ответственность, положившись на мнения лжеученых и тех, кто производит допрос, выдающих себя за настоящих профи», - пишет Эймз (Ames 2001). Еще одним показательным примером несостоятельности детектора лжи как средства выявления истинности стал случай с Гэри Риджуэйем, произошедший в 2003 году. Впоследствии его прозвали маньяком с Грин-Ривер, на кровавом счету которого почти полсотни женщин, с которыми он расправлялся в окрестностях Сиэтла. Здесь имела место злая ирония судьбы: убийца Риджуэй проходил проверку на детекторе в конце 80-х, тогда другой невиновный подозреваемый этот тест провалил.
Эти случаи единичны, но они ставят под сомнение то, что тест сам по себе может быть верным и его нужно подвергать максимально скрупулезному анализу, используя особенный научный подход, о котором будет написано ниже. Полиграф Полиграфович не становился темой научных изысканий аж с 80-х годов минувшего века (Lykken 1981; Saxe et. al. 1983). Ряд исследований все же провели с тех пор, в них уже использовалась усовершенствованная методика. Несмотря на то, что получить полностью удовлетворительный результат невозможно, эти опыты явно опровергают заявленный высокий уровень точности детектора.
Проведенные исследования были обнародованы на страницах уважаемых журналов (Hovarth 1977). Данные исследования доказывают, что точность теста составляет 76%: из ста лгунов полиграф выявит 76. Чувствительность тестирования можно поставить под сомнение, поскольку сам ход установления истинной «виновности» очень часто нельзя отделить от ранее проведенного теста, данные которого могли способствовать признанию виновности или обвинительному приговору в ходе следствия, искажая данные относительно ложно высокой чувствительности теста. Проводящий проверку сотрудник может выказывать сомнения в честности испытуемого. Такое поведение в свою очередь способствует предвзятой интерпретации данных проверки и последующему искажению фактов. Профессиональный уровень проводящего тестирование определяется тем, разнообразны ли данные осуществляемых им проверок. Это может стать еще одной важной причиной неточности детектора.
Зачастую в маленьких полицейских участках с небогатым бюджетом в роли проверяющего выступает один из полицейских, а не внештатный специалист. Этот сотрудник с большой вероятностью обладает минимальным уровнем подготовки или вовсе ее не имеет. Его опыт работы на полиграфе может ограничиваться простым курсом обучения в фирме, обеспечивающей этот полицейский участок оборудованием. Все это в итоге может способствовать так называемой ситуационной предвзятости, поскольку сотрудники полиции склонны думать, что подозреваемые в преступлениях на самом деле в них виновны. По этой причине сотрудник, проводящий проверку, может отметить спорный результат как неправдивый.
Когда сотрудник полиции ознакомлен к тому же с материалами дела, и оно свидетельствует о том, что субъект, участвующий в проверке, по всей вероятности, является именно тем злоумышленником, совершившим злодеяние, объективная проверка на полиграфе становится абсолютно невыполнимой. По обыкновению полицейских обучают задавать вопросы так, чтобы допрашиваемый давал ответы, которые можно считать признанием виновности. По совокупности описанных выше причин, вряд ли возможно точное измерение чувствительности данного теста, однако данные проведенных ранее расчетов, скорее всего, завышены.
Еще большее возмущение вызывает то, что проведенные исследования говорят о 52% специфичности, это означает, что из ста человек, которые не врут, всего пятьдесят два будут признаны как «сообщающие правду», а тем временем, 48 абсолютно честных граждан будут сочтены лгунами. Все это можно сравнить с киданием монеты, которое также имеет специфичность 50%/50%. Иные исследования работы полиграфа (Bre et. al. 1986; Lykken 1981; Szucko and Kleinmuntz 1984;) демонстрируют пониженные показатели этой самой специфичности. Вывод получается следующим: «положительные» итоги проверки можно считать практически бесполезными.
Проведя тщательную проверку данного метода в 2003 году Национальная академия наук выпустила материал под названием «Полиграф и выявление лжи» (National Academy of Sciences, 2003), в котором говорится, что большую часть исследований детектора лжи можно отнести к «антинаучным, далеким от надежности и во многом искаженным». Это исследование показало, что 57 из почти 87 научных работ, ссылки на которые использует в своих работах Американская ассоциация полиграфологов, неверны. Вывод таков: несмотря на то, что проверка на полиграфе и показала себя лучше, чем старания уличить подозреваемых во лжи, этот способ бесконечно далек от совершенства. Настораживает тот факт, что проверка показывала немало ложноположительных результатов.
Стоит отметить, что у полиграфа есть одно незначительное преимущество: от 25 до 50 процентов испытуемых будучи под сильным психологическим давлением от теста, признаются в своем проступке, они убеждены, что их виновность уже доказана научным путем (Lykken 1981, 1991). Как правило, полиграфологи допрашивают тех, кто, по их мнению, тестирование «завалил». Проводящие проверку могут настаивать на том, что уже нет смысла отрицать объективную вину, которую запечатлело «беспристрастное» устройство, и остается лишь признать свою вину, что обычно и делают подозреваемые. Может быть это и эффективно, но никак способствует оправданию самой проверки. С таким же успехом можно размышлять об эффективности пыток.
Стоит задаться вопросом, часто ли такая форма допроса приводит к такой ситуации, что невинные люди берут на себя вину в том или ином правонарушении из-за страха или угроз.
![Детектор лжи, как пример псевдонауки [Исследование]](/uploads/posts/2017-03/1489126362_zachem-ispolzovat-polygraph.jpg)
Начиная с 1923 года, данные полиграфа не разрешаются к использованию в делах федерального суда, поскольку тест не считался научно обоснованным. Увы, полиграф по-прежнему широко используется в судах по всему миру. Порой предполагаемому виновнику «предлагают» пройти тест на приборе до начала уголовного процесса, и если он отказывается это сделать, его автоматически начинают считать виновным в преступлении. И наоборот, если люди не прочь пройти проверку, они рискуют получить часто встречаемый ложнопозитивный результат, которые, как считают многие из прокуроров и присяжных, используются для предъявления обвинительного приговора. Получается, что подозреваемый попадает в безвыходную ситуацию.
Еще более прискорбный факт состоит в том, что тестирование на полиграфе применяется при устройстве на работу или при оформлении допуска к секретной информации. В этом контексте проверка большого числа граждан которым даст огромное количество ложных положительных результатов, об этом свидетельствуют математические принципы, используемые в формуле Байеса (Tavel 2012). Учитывая все эти концепции, Совет по научным вопросам медицинской ассоциации США (1986) рекомендовал не полагаться на полиграф при трудоустройстве и проверке безопасности.
В конце 1980-х вступил в силу Федеральный закон «О защите служащих от проверки на детекторе лжи». Этот законодательный акт приписывает четкие ограничения по проверке детектором, практически объявляя о том, что использовать этот прибор при приеме на работу считается незаконным. Это касается всех частных работодателей, занятых в коммерции между штатами, а значит, относится ко всем частным компаниям, где используются компьютеры, почтовая служба США или телефонная связь.
Закон запрещает:
- Просить, требовать, вынуждать или советовать любому сотруднику или кандидату на рабочее место проходить проверку на детекторе лжи.
- Ссылаться, а также интересоваться результатами любой проверки на полиграфе, в которой участвовал работник или соискатель.
- Наказывать каким-либо образом, увольнять с работы, дискриминировать или же применять какие-либо меры против настоящих и будущих сотрудников, которые по ряду причин не соглашаются пройти проверку на полиграфе.
По уставу гражданской службы соискатели на государственные должности федерального уровня и прочие сотрудники защищены от проверок на полиграфе. И все же, учитывая все очевидные гарантии, они обязуются проходить проверку на аппарате, чтобы завладеть желанной государственной должностью или не потерять свое рабочее место. Закон, отстаивающий права работников в этой сфере все же позволяет проводить тестирование при приеме на работу, связанную с безопасностью или наркотическими веществами, или при расследовании хищений или прочих вероятных преступлений.
Получается, что фактически, проверку на детекторе лжи продолжают использовать федеральные агентства типа ФБР, ЦРУ и Агентства национальной безопасности. В указанных агентствах «проверка на вшивость» – обычное явление при приеме на работу. Детектор может применяться при первоначальном отборе, даже до того, как они начнут работу в этой сфере. Не раз за всю карьеру им придется проходить такие исследования. Зачастую тест на полиграфе становится последним препятствием на пути к желаемой государственной должности.
Учитывая обстоятельства, такого рода допрос с участием аппарата может стать очень нервным событием для всех, в частности тех, кто раньше подобную проверку не проходил. Это легко может привести к ложным положительным ответам, и, следовательно - к необоснованному отказу от приема на работу. Посему не представляется возможным оправдать использование подобного рода испытания службами по найму персонала.
Проверка на детекторе лжи вполне может быть ошибочной, не сложно догадаться, что предприимчивые граждане могут предоставить желающим информацию о том, как успешно пройти тестирование (используя «меры противодействия»). Повлиять на результаты тестирования может и предварительный прием различного рода препаратов, которые оказывают влияние на вегетативную нервную систему.
Честно говоря, инструктаж по успешному прохождению подобных проверок на полиграфе можно без особых усилий найти на различных интернет-сайтах. Тут напрашивается вопрос, почему некто, осмелившийся опубликовать подобные советы, будет по факту преследоваться как злоумышленник. Подобный прецедент возник не так давно: выходец из штата Индиана (Taylor 2013) был обвинен в том, что он представляет «угрозу национальной безопасности», а все потому, что юноша давал советы желающим попасть на государственную службу и другим людям, как без проблем пройти проверку на детекторе лжи. Федералы раскрыли деятельность инициативного гражданина, и дали ему тюремный срок в размере восьми месяцев.
На этом история не заканчивается: как минимум одно подобного рода дело находится на рассмотрении правоохранительных органов на момент написания этого материала. Мы не будем обсуждать юридические тонкости, но одно можно сказать точно: использование подобных советов напрямую угрожает правам, которые изложены в Первой поправке американской Конституции.
Кроме того, сам факт существования инструктажа о прохождении полиграфа свидетельствует о недостатках процедуры, которую ученые умы иначе как псевдонаука не называют.
В качестве иллюстрации этой идеи допустим, что мы выявили, что кто-то учит людей проносить оружие через рамки металлоискателя, чтобы при этом не срабатывала тревожная сигнализация. Если мыслить логически, выявление этого факта может вызвать две реакции у службы охраны:
- они отказываются от такого способа досмотра в пользу более надежного;
- пытаются прикрыть рты тем, кто этим трюкам обучает, применив законные меры наказания, в том числе ограничение свободы.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять - правильным является первое решение. Что же касается тестирования на детекторе лжи, такой вариант событий и реакции на них почему-то не рассматривается властными структурами. Сам факт сокрытия властями такой информации, может считаться молчаливым согласием с тем, что эта проверка может быть неэффективной.
Яконо (Iacono, 2001) в своем материале «Экспертное выявление лжи: процедуры без научной основы» суммировал все недостатки данного метода: эта форма проверки может быть полезна как вспомогательное средство, но этот тест не обоснован научно. Теория использования детектора лжи базируется на наивных и неправдоподобных предположениях о степени ее точности. Этот тип проверки истинности можно считать предвзятым касательно невиновных граждан. Прибор можно обмануть, изменяя ответы на контрольные вопросы. Не представляется возможным адекватно оценить коэффициент ошибок этого теста. Все эти выводы подтверждаются обнародованными результатами исследований в авторитетнейших изданиях, посвященных социальным наукам.
Как мы, как общество, беря в расчет столь неопровержимые доказательства неэффективности и ошибочности проверки на полиграфе, можем отреагировать на столь ненаучные методы в столь щепетильной сфере? Логично отказаться от этого метода проверки подсудимых. Самое главное, к чему стоит стремиться – целиком и полностью исключить проверку на полиграфе в ходе трудоустройства. Стоит подумать над отменой всех федеральных и прочих законов, разрешающих пользоваться детектором лжи в стенах суда, либо же за его пределами. Пока полиграф столь широко распространен, нет никаких объективных причин для того, чтобы наказать тех, кто дает советы о способах его «обмануть».
Однако плохая новость состоит в том, что организации, деятельность которых напрямую связана с лицензированием детекторов лжи, зарабатывают на самом факте своего существования. Подобные фирмы вольготно чувствуют себя в нашем обществе. Они уверены, что работают во благо: оказывают услуги правоохранительным органам, в итоге мы получаем симбиоз, разрушить который почти невозможно. И все же, дабы искоренить это лженаучное орудие, ученым умам и всем тем, кто разбирается в теме, нужно заняться просвещением общественности и взывать компетентным органам, чтобы те повлияли на существующее положение дел, которое находится на данный момент в неудовлетворительном состоянии.
Перевод и адаптация статьи: