Когда-то в холодные, морозные вечера она просила своего Маэстро сыграть теплую зиму на скрипке. Чтобы мелодия пахла земляничным чаем и его шарфиком.
Движение смычка и ... Скрипочка разговаривала голосом любви. Ноты спрыгивали со струн, их подхватывали невидимые сказочные эльфы, и через едва приоткрытую форточку несли в холодный простуженный мир. В его мелодиях было так много солнца.
Он приходил в больницу со скрипкой. Хотел сыграть что-то необычное, неземное, чтобы мелодию услышали на небесах. И поняли: он не сможет без своей любимой.
Смычок дрожал в руках. Скрипка только вздыхала.
- Сыграй мне жизнь, - как-то попросила она, когда он зашел в палату.
Помог ей сесть. Обмотал ее шею своим шарфом. Открыл футляр. Достал скрипку. Смычок коснулся струн. Что это за мелодия! Его душа в ней молилась, взлетала до небес, становилась на колени, безумно любила, рыдала от отчаяния.
У постели вздыхал ее ангелочек. Последние аккорды пахли ладаном.
Во вдовца-Маэстро влюблялись женщины. Он приглашал их на свои концерты и вечеринки. Искал в них сходство со своей возлюбленной. Но они были другие. Он так и не смог никого впустить в свою жизнь.
В черном фраке, в лучах серебряных седин, Маэстро со сцены похож на волшебника из сказки. А скрипка ... Она говорила для каждого языком вселенской печали и любви - трогательно прекрасно.
В белой раме на сцене стояла большая картина, с которой улыбалась к зрителям красивая женщина. Одну мелодию Маэстро сыграл только для нее. Зал аплодировал стоя. А Маэстро всплакнул перед картиной. Провел рукой по светлых волосах своей вечно молодой Музы, у которой зацепились нежно-голубоватые снежинки.
Кто-то тихо сказал в зале:
- Она была душой его скрипки ...
Он коснулся устами Её грусти ...
