«Мерзко и скучно»: Интервью с пациенткой психиатрической клиники

С чем бы мы не сталкивались в медийном пространстве, какое бы явление не привлекало нас своей экзотичностью, необычностью, да чем угодно еще, реальность всегда проще и прозаичнее. И страшнее, от этого никуда не денешься.

Вы не узнаете ничего нового о безумии – художественные образы его давно затерты до дыр, словно вышедшие из обращения смирительные рубашки. Смакования подробностей быта психиатрической лечебницы здесь тоже не будет – стремление к реализму как виду фантазии (удивительный каламбур, не так ли?) тоже себя изжил.

Те, кто хотел пугаться но перестал получать свою порцию адреналина от выдумок, нашли понимание у контент-мейкеров. Теперь голая правда работает лучшим усилителем растущего вкуса для обывателя, нежели любая фантазия. Правда не страшнее. Она просто существует, и для существования ей не требуются основания.

Эта история – простой диалог с человеком, который побывал по ту сторону забора психоневрологического женского диспансера. И, пожалуй, обойдемся без имен и лиц.

Расскажи, пожалуйста, как ты попала в застенки психоневрологического диспансера (ПНД) и долго ли там находилась?

В ПНД может попасть любой, что стремиться? Стоит только упомянуть о попытке суицида. Или словить белку. Или ощутить тлетворное дыхание шизофрении. И ты уже сидишь на приеме у леч. врача. Можно договориться с врачами и тебя откомандируют в ПНД санаторного типа. Но обо мне никто особо не договаривался. Все началось с бурного подросткового возраста, лет в 14 меня первый раз заслали к психологу. Впрочем, психолог ничем мне не помог. Я четыре раза оказывалась в ПНД г. Калуги. Меня обычно держали не больше двух недель. Это обусловливалось тем, что состояние мое быстро приходило в норму. Наверное, за счет атмосферы. Не очень хочется там задерживаться на долго. Да и случаи, в принципе, были не существенные.

Какие люди там обычно обитают и как долго?

Пациенты – особенная тема. Это либо люди с ЗПР (Задержка психического развития – прим. ред), перешедшие из детского отделения во взрослое. Или бабули, чей разум под старость начал давать сбой. Иногда встречаются женщины, которые ушли в ПНД от злого супруга. А иногда – наркоманы и алкоголики. В последний раз я встретила двух девушек – они обе были, как говорится, воцерковленные, читали каждый день утреннее правило и вечернее, переписывали псалмы. Но от фобий и депрессий их это не спасало. Если у человека ситуативная депрессия, то врачи его особо долго не держат. Не больше двух-трех недель, которые помогают понять индивиду, что лучше меланхолично лежать у себя в комнате, пить вино и предаваться легкой тоске, чем гулять по отделению.

Какое отношение и квалификация персонала ПНД? Есть ли сострадание и ответственность у этих людей?

Персонал идет посменно. Санитарка и медсестра, которые следят за тобой и отчитываются врачу. Медсестры ставят капельницы, делают уколы. А санитарки – гоняют народ из сортира за курение, загружают работой (мытье полов, мытье «овощей» и т.д.) и тоже контролируют. Отношение к людям у них может быть абсолютно различным. Кого то они любят, а кому-то выдают свое мнение сочным матом. Вследствие того, что они, обычно, патриархально настроенные тетки, то за свою обязанность считают прочесть лекцию насчет мужа и детей, и не важно какое у тебя мировоззрение. Селф-харм более всего приводит санитарок и медсестер в исступление, они начинают беседы о Боге, о будущих мужьях и прочих, в больнице кажущихся несущественными, вещах.

Безусловно, некоторые имеют в себе сострадание. Но такие долго не задерживаются. Ибо сопереживать всем подряд – дело крайне тяжелое. Остаются тетки с железной психикой, готовые лишний раз пырнуть аминазином. Но если с ними дружить – сигареты и чай будут обеспечены. Самую грязную работу выполняют больные. Они и «овощей» моют, переодевают в халаты, под вечер – полы по всему коридору и сортир драят. Просто за то, чтобы дали покурить. Лечащие врачи обычно любят говорить про замужество, молодость и твою невероятную глупость. В плане эмпатии тут все очень плохо. Персонал не желает ни с кем возиться как со списанной торбой и в основном просто посылает. В том отделении, в котором я находилась, трехэтажный мат от медсестер и санитарок – явление обычное и абсолютно нормальное. И не важно, что ты спитой шизофреник или просто через чур экзальтированная личность – отношение ко всем одинаково. Сострадание чаще проявляют больные, нежели персонал.

Насчет ответственности. Лечащий врач быстро, и особенно не вдаваясь в детали, ставит диагноз. Дальше – лекарства, уколы и капельницы. Периодически (раз в неделю, а может и реже) проводят обход. Если человек в относительно адекватном состоянии, забористые препараты убирают или снижают дозу. Конечно ходили всякие слухи о том, что пациентов намеренно доводили до вегетативного состояния. Последний раз мне пришлось помогать тащить такого больного до реанимобиля. К концу моего прибывания в ПНД санитарка сказала, что та тетка умерла в реанимации. Многие суицидники, лежавшие в больнице, все таки добивались своей цели. 25 лет без выписки сидит там одна тетка, ее основное занятие – жрать как не в себя. Держат ее там, скорее всего потому, что ни родственников, ни друзей у нее не осталось. Да и жить ей негде.

О чем думается там, за стенкой, и как меняется мир после выхода?

За стеною первое время обкалывают неплохим количеством снотворного, либо другими инъекциями. В зависимости от диагноза. Тогда думаешь лишь о том, чтобы поесть и поспать. Ввиду того, что еда в столовке до жути отвратительна, завтрак, обед и ужин давался с большим трудом. Но дело в том, что очень хочется домой и тогда приходится делать вид, что ты ешь эти помои. Больше всего хочется домой к примитивным бытовым радостям – интернету, душу каждый вечер… Главное – иронизировать, шутить и говорить лечащему врачу что становится лучше.

Через пару дней, проведенных в этом славном месте находит скука, и любое происшествие становится предметом обсуждения. В основном – как кто-то в очередной раз «накрылся» и его привязывают к койке или у кого можно стрельнуть покурить, пока санитарка пьет чай. Пару раз тетка в комнате с умывальниками ела хозяйственное мыло.

Апофеозом была моя последняя ночь в психушке. Тетеньку, что была отправлена на «побывку» в Москву к родственникам, привезли на такси в отделение. Эта самая тетка накупила хренову тучу еды и, по доброте душевной, пригласила всех употреблять еду в палату. Поскольку наши койки стояли рядом, то и мою оккупировала местная «элита». Веселье продолжалось до 12 ночи, потом санитарка стала гонять больных, а тетка – ругаться с санитаркой, после чего ее привязали к койке, и всю ночь эта баба орала и не давала всем спать.

Мир для меня особенно не поменялся. Все было как обычно, но в первые дни нормальная еда, прогулки по городу и интернет казались до ужаса приятными вещами. Но еще недели две мне постоянно снилось отделение, мытье еле-еле шевелящихся людей, курение «бычков» в сортире. И когда я просыпалась и понимала что я не в палате, а дома, меня одолевала радость.

Какие советы дашь тем, кто может там оказаться?

Если у человека депрессия, причем не в самой тяжелой форме, то лучше напроситься в ПНД «санаторного типа», там обычно содержат адекватных, но немного грустных людей. Можно курить, когда вздумается, можно гулять по территории, телефон никто не заберет. Но если уж все совсем плохо и тебя закрывают в отделение с более строгим режимом, то главное – набраться терпения, пить все таблетки, по-возможности не ругаться ни с персоналом, ни с больными. Если хочется скорее выбраться, можно врать о том, как все замечательно: и сон наладился, и аппетит в норме. Можно помогать медперсоналу, это тоже положительно оценивается лечащим врачом.

Расскажи то, что тебя напугало больше всего и то, что возможно было самым светлым событием за все время пребывания там?

Страшно наблюдать, как красивая молодая девушка лежит второй год без выписки, просто потому, что врачи не могут избавить ее от фобий ( правда она мне не сказала, чего именно боится). По сути там нет ничего такого страшного. Просто мерзко и скучно. Были и веселые моменты – когда набрав «бычков» из урны мы с 40-летней лесбиянкой Васей крутили из них самокрутки, которые раскуривали в сортире, заедая чесноком, дабы медсестра не спалила. Помню тогда больничку еще на карантин закрыли, и мой парень приехал навестить меня из Москвы. Пришлось нам общаться через форточку. Пожалуй это был и самый грустный, и самый счастливый момент. В остальном меня спасали книги.

Поддерживаешь ли с кем-нибудь контакты, кто может уже окончил курс лечения и теперь на свободе?

Ни с кем из тех людей, что лежали вместе со мной, я отношения не поддерживаю. Так как ПНД не самое лучшее место для знакомств. Да и контингент своеобразный, так что ничего общего у меня и большинства больных обычно не было. Мне всегда хотелось скорее забыть этот период жизни. Мои родственники относятся ко мне нормально, будто ничего и не было. Хотя именно по их инициативе я всякий раз оказывалась в психушке. Впрочем, я их не осуждаю. Большинство людей, прошедших через ПНД, клеймят как конченных на всю оставшуюся жизнь. Хотя грань между понятиями «норма» и «отклонение» условна, что стоит помнить всем по обе стороны забора.